Итак, после победного третьего путча "демократы" взяли на себя всю полноту власти - но и всю полноту ответственности, приблизив момент оплаты по счетам. Счет уже предъявлен самой российской жизнью - за то, что Ельцин не учел в ней закономерностей, не зависящих от его путчей. Они привели к тому, что программу президентского 'Выброс'а' поддержали лишь 15% голосовавших (8% всех избирателей РФ!), а на месте расстрелянного 'красно-коричневого' парламента как феникс из пепла возник 'коричнево-красный'. Он, правда, теперь бесправный*, но это не делает позиции президента прочнее: узурпация политической власти и удушение оппозиции не решает экономических проблем.
* Ельцинская конституция предусматривает простой роспуск Госдумы президентом 'после трехкратного отклонения [ею] представленных кандидатур председателя правительства' (ст. 111) или в случае, если Госдума 'в течение трех месяцев повторно выразит недоверие правительству' (ст. 117). Отрешение же президента от должности возможно лишь 'на основании... обвинения в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления' - решением двух третей членов нижней, а затем верхней палаты Думы; кроме того, Верховный Суд должен подтвердить состав преступления, а Конституционный суд - 'соблюдение установленного порядка выдвижения обвинения' (ст. 93). [Прим. 1998 г.]
При таких катастрофических "реформах" и таких настроениях в народе - прогноз будущего имеет не так уж много вариантов, которые все ведут к одному: к банкротству нынешней власти. Новая же власть получит поддержку народа, лишь если возьмется отстаивать попранные национально-государственные интересы России.
Ельцин уже сделал вывод из поражения на выборах - умерил пыл реформаторов, подпустил патриотизма во внешней политике, пообещал заботиться о русских в 'ближнем зарубежье'. Но поздно. Его покаянное "прозрение" еще могло быть принято летом 1992 г., когда стала очевидна утопичность чикагско-гайдаровского эксперимента. Однако после двухлетнего упорствования в этих "реформах" и после пролитой из-за них крови Ельцин выиграть президентские выборы не сможет (впрочем, его команда опасается, что до 1996 г. президент вряд ли дотянет из-за алкоголизма).
Если же он поддастся на давление Запада (уже звучат крики об 'отказе от реформ' и о 'новом русском империализме') и продолжит шоковую терапию (которой, как утверждают Гайдар и его западные спецы, 'по-настоящему еще и не было'), - то обвал власти произойдет быстрее. Парламент может ускорить этот процесс, требуя доступа к телевидению, расследования всех путчей и обвинений в коррупции...
Многое будет зависеть от силовых министерств. Но вряд ли устойчивости Ельцина поможет переподчинение служб госбезопасности - скорее это усиливает оппозицию в этой среде. Вряд ли также, купив армейскую верхушку, президенту удалось купить саму армию - она, как известно, голосовала за Жириновского. А самим фактом расстрела парламента, нарушив обещанный нейтралитет армии, Ельцин ввел в ее психологию новый фактор: оказывается, перевороты возможны и допустимы.
К тому же, чем больше будет нарастать хаос, тем больше сам народ будет связывать надежды с национальной диктатурой, на которую издавна надеялась и русская эмиграция. В том числе православные философы от И. Ильина до С. Франка - они считали, что только такая власть может спасти Россию в труднейший переходный период от тоталитаризма к правовому государству 'Декомпрессионной камерой для избежания кессонной болезни' назвал это когда-то 'Посев'...
К сожалению, много времени для этого варианта уже упущено; кессонная болезнь произвела ужасные разрушения. Но по принципу 'нет худа без добра', можно считать, что нынешнее смутное время имеет и свой положительный смысл: он заключается в изживании Россией иллюзий о механической пересадке западной модели. После тоталитарной несвободы маятник общественных настроений должен был неизбежно качнуться в сторону западнического подражательства. И оно должно было в полной мере проявить свою чуждость российскому самосознанию - чтобы быть отвергнуто уже сознательно (а не по коммунистической инерции). Лидеры западных стран, и прежде всего США, своей эгоистичной поддержкой компрадорских реформ этому очень помогли.
Огульно оклеветав государственно-патриотические силы нашего народа как 'красно-коричневые', они поддержали все путчи наших перекрасившихся недавних угнетателей. Называя 'имперским шовинизмом' малейшую озабоченность о миллионах наших соотечественников в 'ближнем зарубежье', они безоговорочно поддержали шовинизм национал-коммунистических вождей в самостийных республиках, в полном соответствии со своим законом о расчленении России. Неужели они думали, что русский народ этого не заметит?
Он сейчас начинает осознавать и то, что все последние столетия цель западной политики была - ослабить православную Россию как альтернативную цивилизацию, сопротивлявшуюся денежной власти 'сильных мира сего'. Многое им удалось, ибо разрушать легче, чем созидать и духовно укреплять. Однако их усилия так и не достигли конечной цели. Потому что Россия обнаружила в себе непредвиденные ими, материалистами, качества.
Так, она оказалась непригодна ни для западнических реформ Петра I, оставивших болезненные, два столетия заживавшие (так до конца и не зажившие) раны; ни для масонского Временного правительства, сгнившего за одно лето и бросившего власть на улице... И даже интернационалистический марксизм, который 'сильные мира сего' долго у нас поддерживали, - он подвергся на русской почве непредвиденной мутации, не выдержав конкуренции с тысячелетней русской историей. В нем, вопреки первоначальному сатанинскому замыслу, обнаружился другой, провиденциальный смысл: перехватив у февралистов власть, большевики ценою огромных жертв невольно удержали Россию от присоединения к западному энтропийному процессу, оставив нам шанс на иную роль после освобождения.
Это, разумеется, не заслуга коммунистов, как полагали сменовеховцы, поздние евразийцы и национал-большевики. Это сам Божий промысел обращает в свою противоположность даже, казалось бы, победный разгул сил зла. В России так получилось именно потому, что наш народ сопротивлялся этому злу, а "заслуга" коммунистов состоит разве лишь том, что от их зверств явился сонм святых новомучеников, спасающих теперь Россию своими молитвами...
Именно потому, что духовный склад России не пригоден и для нынешних неофевралистских реформ, они отторгаются российским обществом. В России возникло невиданное для других соцстран сопротивление этим "реформам" и их носителям. Если бы нынешние "демократы" лучше чувствовали духовную культуру народа, которым взялись управлять, они бы осознали, что сопротивление им будет продолжаться столько, сколько будет существовать сам русский народ. Ни путчи, ни удесятеренные западные кредиты тут не помогут.
Провал нынешней "демократизации" России означает третий провал, после Петра и февралистов 1917 г., принудительной попытки реформирования русской цивилизации по западному рационально-материалистическому образцу. (Как символичен Петр I в партийном значке 'Выбора России'!..)
Пора понять: спасение России возможно, лишь если она станет сама собой, вернется на прерванный тысячелетний путь. Учитывая неблагоприятные тенденции во всем мире, - такой возврат был бы чудом. Но оно возможно - с Божьей помощью, которая действует, когда люди готовы быть достойными ее: объединив слово и дело, волю и веру всей нации. Русская история в своих взлетах и падениях всегда соответствовала нравственному состоянию народа. Наши святые верили в то, что после революционной катастрофы это возможно, хоть и на 'короткое время'... Вопрос в том, окажемся ли мы достойны их веры.
Москва-Мюнхен, ноябрь 1993 г. - январь 1994 г.
Статья вышла брошюрой (М. 'Выбор', 1994); а также в газете 'Казачий круг' (Волгоград, май-июнь 1994), в журнале 'Свободное слово Руси' (США, 1994, ? 1), в сокращении в 'Нашем современнике' (? 10, 1994). Отрывки - в газетах 'Русская жизнь' (Сан-Франциско, март-апрель 1994), 'Русский вестник' (1994, ? 15-17) и др.
